Пулемёт Ма́ксима образца 1910/1930 года (Индекс ГАУ - 56-П-421 ) - станковый пулемёт, вариант британского пулемёта Максима , широко использовавшийся российской и советской армиями во время Первой мировой и Второй мировой войн. Пулемёт использовался для поражения открытых групповых целей и огневых средств противника на расстоянии до 1000 м.
| ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ | |||
|---|---|---|---|
| Модель: | обр. 1910/30 года | M/32-33 | ПВ-1 |
| Производитель: | Тульский оружейный завод | н/д | Оружейный завод в Тамбове |
| Патрон: | |||
| Калибр: | 7,62 мм | ||
| Вес, тело пулемета: | 23,8 кг | 24 кг | 14,5 кг |
| Вес, на станке: | 64,3 кг | 54 кг | н/д |
| Длина: | 1107 мм | 1180 мм | 1067 мм |
| Длина ствола: | 721 мм | ||
| Количество нарезов в стволе: | 4 правосторонних | ||
| Ударно-спусковой механизм (УСМ): | Ударникового типа | н/д | Ударникового типа |
| Принцип действия: | Отдача ствола, кривошипно-шатунное запирание | ||
| Скорострельность: | 550–600 выстрелов/мин | 650-850 выстрелов/мин | 750 выстрелов/мин |
| Предохранитель: | Рычажок между рукоятками управления рядом со спусковым рычагом. | н/д | |
| Прицел: | Стоечный прицел и мушка, может устанавливаться оптический прицел | Зенитный прицел, стоечный прицел и мушка на пехотных вариантах | |
| Эффективная дальность: | 800 м | ||
| Прицельная дальность: | 2700 м | 2000 м | |
| Начальная скорость пули: | 740 м/с | н/д | 800 м/с |
| Вид боепитания: | Холщёвая или металлическая лента | Металлическая лента | |
| Количество патронов: | 250 | 200–600 | |
| Годы производства: | 1910–1939, 1941–1945 | 1933–1944 | 1927–1940 |
После успешной демонстрации пулемёта в Швейцарии, Италии и Австро-Венгрии Хайрем Максим приехал в Россию с показательным образцом пулемёта.45 калибра (11,43 мм).
В 1887 году прошли испытания пулемёта Максима под 10,67-мм патрон винтовки Бердана с дымным порохом.
8 марта 1888 года из него стрелял император Александр III. После испытаний, представители русского военного ведомства заказали Максиму 12 пулемётов обр. 1895 года под 10,67-мм патрон винтовки Бердана.
Поставлять пулемёты Максима в Россию начало предприятие «Vickers, Sons & Maxim». Пулемёты были доставлены в Санкт-Петербург в мае 1899 года. Новым оружием заинтересовался и российский военный флот, он заказал ещё два пулемёта для проведения испытаний.
В дальнейшем, винтовка Бердана была снята с вооружения, и пулемёты Максима были переделаны под 7,62-мм патрон русской винтовки Мосина. В 1891-1892 гг. для испытаний были закуплены пять пулемётов под патрон 7,62х54 мм.
Для повышения надёжности работы автоматики 7,62-мм пулемёта в конструкцию был введён «дульный ускоритель» - устройство, предназначенное для использования энергии пороховых газов, чтобы увеличить силу отдачи. Передняя часть ствола была утолщена для увеличения площади дульного среза а затем к водному кожуху был присоединён колпачок-надульник. Давление пороховых газов между дульным срезом и колпачком действовало на дульный срез ствола, толкая его обратно и помогая ему быстрее откатываться назад.
В 1901 году 7,62-мм пулемёт Максима на колёсном лафете английского образца был принят на вооружение сухопутных войск, в течение этого года в русскую армию поступило первые 40 пулемётов Максима. В целом, в течение 1897-1904 годов был закуплен 291 пулемёт.
Пулемёт «Максим» образца 1895 г. на крепостном лафете со щитом.
Пулемёт (масса которого на тяжёлом лафете с большими колёсами и большим бронещитом составляла 244 кг) отнесли в подчинение к артиллерии. Пулемёты планировалось использовать для обороны крепостей, для отражения огнём с заранее оборудованных и защищённых позиций массированных атак пехоты противника.
В марте 1904 года был подписан контракт о производстве пулемётов Максима на Тульском оружейном заводе. Стоимость производства тульского пулемёта (942 рубля + 80 фунтов стерлингов комиссионного вознаграждения фирме «Викерс», всего около 1700 рублей) была дешевле, чем стоимость приобретения у англичан (2288 рублей 20 копеек за пулемёт). В мае 1904 года на Тульском оружейном заводе началось серийное производство пулемётов.
В начале 1909 года Главное артиллерийское управление объявило конкурс на модернизацию пулемёта, в результате которого в августе 1910 года на вооружение был принят модифицированный вариант пулемёта: 7,62-мм пулемёт Максима образца 1910 года, прошедший модернизацию на Тульском оружейном заводе под руководством мастеров И. А. Пастухова, И. А. Судакова и П. П. Третьякова. Был уменьшен вес тела пулемёта и изменены некоторые детали: ряд деталей из бронзы заменили на стальные, прицельные приспособления изменили для соответствия баллистике патрона с остроконечной пулей обр. 1908 года, изменили приёмник, чтобы он подходил под новый патрон, а также расширили отверстие втулки надульника. Английский колёсный лафет был заменён на облегченный колёсный станок А. А. Соколова, броневой щит английского образца - на бронещит уменьшенных размеров. Кроме того, А. А. Соколов спроектировал патронные коробки, двуколку для перевозки патронов, герметичные цилиндры для ящиков с патронами. Пулемёт Максима обр. 1910 года со станком весил 62,66 кг (а вместе с жидкостью, заливаемой в кожух для охлаждения ствола - около 70 кг).
Пулемёт Максима был единственным образцом пулемёта, выпускавшегося в Российской империи во время Первой мировой войны. Ко времени объявления мобилизации, в июле 1914 г. на вооружении русской армии насчитывалось 4157 пулемётов (для удовлетворения плановой потребности войск не хватало 833 пулемётов). После начала войны, военное министерство отдало распоряжение увеличить выпуск пулемётов, но справиться с задачей снабжения армии пулемётами было очень трудно, так как в России пулемёты изготовлялись в недостаточном количестве, а все заграничные пулемётные заводы были загружены до предела. В целом, в ходе войны российская промышленность выпустила для армии 27 571 пулемёт (828 шт. во втором полугодии 1914 года, 4 251 шт. - в 1915 году, 11 072 шт. в 1916 году, 11 420 шт. - в 1917 году), но объёмы производства были недостаточными и не могли обеспечить потребности армии.
В 1915 году приняли на вооружение и начали выпуск упрощенного пулемётного станка системы Колесникова обр.1915 года.
В период гражданской войны пулемёт Максима обр. 1910 года являлся основным типом пулемёта Красной Армии. Помимо пулемётов со складов русской армии и трофеев, захваченных в ходе боевых действий, в 1918-1920 годы на оружейных заводах Советской России для РККА было выпущено 21 тыс. новых пулемётов обр. 1910 года, ещё несколько тысяч было отремонтировано.
В гражданской войне получила распространение тачанка - рессорная повозка с пулемётом, направленным назад, которая использовалась как для передвижения, так и для ведения огня непосредственно на поле боя. Особой популярностью тачанки пользовались у махновцев.
В 1920-е годы на основе конструкции пулемёта в СССР были разработаны новые образцы оружия: ручной пулемёт Максима-Токарева и авиапулемёт ПВ-1.
В 1928 году была разработана и принята на вооружение зенитная тренога обр. 1928 года системы М. Н. Кондакова. Кроме того, в 1928 году началась разработка счетверённых зенитно-пулемётных установок Максима. В 1929 году на вооружение РККА был принят зенитный кольцевой прицел обр. 1929 года.
В 1935 году были установлены новые штаты стрелковой дивизии РККА, в соответствии с которыми количество станковых пулемётов Максима в дивизии было несколько уменьшено (с 189 до 180 шт.), а количество ручных пулемётов - увеличено (с 81 шт. до 350 шт.)
Стоимость одного пулемёта «Максим» на станке Соколова (с комплектом ЗИП) в 1939 году составляла 2635 рублей; стоимость пулемёта «Максим» на универсальном станке (с комплектом ЗИП) - 5960 рублей; стоимость 250-патронной ленты - 19 рублей
Весной 1941 года, в соответствии со штатом стрелковой дивизии РККА № 04/400-416 от 5 апреля 1941 г., штатное количество станковых пулемётов «максим» было уменьшено до 166 шт., а количество зенитных пулемётов - увеличено (до 24 шт. 7,62-мм комплексных зенитных пулемётов и 9 шт. 12,7-мм пулемётов ДШК).
В ходе боевого применения пулемёта Максима стало ясно, что в большинстве случаев огонь ведётся на дистанции от 800 до 1000 метров, а на такой дальности нет заметного отличия в траектории легкой и тяжёлой пуль.
В 1930 году пулемёт был вновь модернизирован. Модернизацию провели П. П. Третьяков, И. А. Пастухов, К. Н. Руднев и А. А. Троненков. В конструкцию были внесены следующие изменения:
Модернизированный пулемёт получил название «7,62 станковый пулемёт системы Максима образца 1910/30 года» . В 1931 году были разработаны и приняты на вооружение более совершенный универсальный пулемётный станок обр.1931 года системы С. В. Владимирова и станок ПС-31 для долговременных огневых точек.
К концу 1930-х годов конструкция пулемёта была морально устаревшей, прежде всего из-за большого веса и размера.
22 сентября 1939 года на вооружение РККА был принят «7,62-мм станковый пулемёт обр. 1939 г. ДС-39», который предназначался для замены пулемётов Максима. Однако эксплуатация ДС-39 в войсках выявила недостатки конструкции, а также ненадёжность функционирования автоматики при использовании патронов с латунной гильзы (для надёжного функционирования автоматики ДС-39 требовал патроны со стальной гильзой).
В ходе финской войны 1939-1940 гг. боевые возможности пулемёта Максима пытались повысить не только конструкторы и производители, но и непосредственно в войсках. В зимнее время пулемёт устанавливали на лыжи, санки или лодки-волокуши, на которых пулемёт перемещали по снегу и с которых при необходимости вели огонь. Кроме того, зимой 1939-1940 года были отмечены случаи, когда посаженные на броню танков пулемётчики устанавливали пулемёты Максима на крыши танковых башен и вели огонь по противнику, поддерживая наступающую пехоту.
В 1940 году в кожухе водяного охлаждения ствола для быстрой смены воды, водоналивное отверстие малого диаметра было заменено широкой горловиной. Это нововведение было позаимствовано у финского Максима (Maxim M32-33 ) и позволяло решить проблему отсутствия у расчёта доступа к охлаждающей жидкости в зимнее время, теперь кожух можно было теперь наполнять льдом и снегом.
После начала Великой Отечественной войны, в июне 1941 года ДС-39 был снят с производства и предприятиям было приказано восстановить свёрнутое производство пулемётов Максима.
Также, в июне 1941 года на Тульском оружейном заводе под руководством главного инженера А. А. Троненкова инженеры И. Е. Лубенец и Ю. А. Казарин начали заключительную модернизацию (с целью повысить технологичность производства), в ходе которой «Максим» был оснащён упрощённым прицельным приспособлением (с одной прицельной планкой вместо двух, которые раньше заменялись в зависимости от стрельбы легкой или тяжёлой пулей), со станка пулемёта было снято крепление для оптического прицела.
На основе конструкции пулемёта были разработаны одиночные, спаренные и счетверённые зенитные пулемётные установки, которые были самым распространённым оружием армейской ПВО.
7,62-мм счетверенная зенитно-пулемётная установка М4 в кузове брошеного грузовика.
Основные модификации
Пулемёт «Максим» это автоматическое оружие с водяным охлаждением ствола . Кожух ствола стальной, чаще всего гофрированный, емкостью 4 литра. На пулемётах выпуска после 1940 года горловина для заливки кожуха водой выполнена увеличенной (по типу финских пулемётов той же системы), что позволяло заполнять кожух нетолько водой, но и снегом или колотым льдом. Автоматика пулемёта использует отдачу ствола при его коротком ходе. Запирание ствола осуществляется коленчатой парой рычагов, располагающихся между затвороми жестко соединенной со стволом ствольной коробкой. После выстрела ствол с подвижной системой начинает откат назад до тех пор, пока насаженная на заднюю ось рычажной пары рукоятка взведения не наскочит своим фигурным хвостовиком на ролик, расположенный на ствольной коробке. Взаимодействие рукоятки взведения с роликом приводит к ее провороту вниз, что в свою очередь вызывает выводит коленчатую пару изположения мертвой точки и вызывает ее «складывание» вниз. Возвратная пружина расположена под отдельным кожухом снаружи на левой стороне ствольной коробки, и соединена с эксцентриком на оси заднего запирающего рычага. Пружина, в отличие от большинства систем, работает на растяжение а не на сжатие. Ствол с хвостовиком после этого останавливается, а соединенный с рычажной парой затвор («замок») продолжает движение назад, одновременно извлекая новый патрон из лентыи стрелянную гильзу из ствола. При накате подвижной системы вперед новый патрон снижается на линию ствола и досылается в патронник, а стреляная гильза подается в гильзо выводящий канал, расположенный ниже ствола. Стреляные гильзы выбрасываются из оружия вперед, под стволом. Для реализации такой схемы подачи зеркало затвора имеет Т-образный вертикальный паз для фланцев гильз, и в процессе отката-наката перемещается вниз и вверх соответственно.
Cтоечный прицел пулемёта «Максим»
Питание патронами осуществляется из холщовой (позже - металлической нерассыпной) ленты, справа налево. Ползунковый механизм подачи ленты приводится в движение подвижным стволом. Пулемёт допускает ведение только автоматического огня. Стрельба ведется с закрытого затвора. Для управления огнем пулемёт имеет пару вертикальных рукояток, размещенных на затыльнике ствольной коробки, и спусковую клавишу, расположенную между рукоятками. Пулемёт штатно комплектовался стоечным прицелом, имевшим разметку для легкой и тяжелой пуль от 0 до 2200 и 2600 м соответственно. Целик также имел механизм ввода боковых поправок. Дополнительно пулемёты могли комплектоваться оптическим прицелом образца 1932 года с кратностью 2X, для чего на ствольной коробке выполнялся специальный кронштейн. На пулеметах выпущенных в годы войны стоечный прицел с одной прицельной планкой, крепление для оптического прицела отсутствует.
Штатным станком для русского пулемёта Максима стал колесный станок системы Соколова, комплектовавшийся стальным защитным щитом (массой около 11 кг), а в период до Первой Мировой - еще и парой складных ног, позволявших при необходимости поднять линию стрельбы. Станок Соколова допускал стрельбу только по наземным целям. В 1939 году к пулемёту Максима был дополнительно принят универсальный колесный станок Владимирова, допускавший ведение огня как по наземным, так и по воздушным целям. У станка Владимирова U-образная опора станка была заменена на три трубчатых опоры, в походном положении или в положении для стрельбы по наземным целям складывавшихся вместе. В положении для стрельбы повоздушным целям эти три опоры разъединялись и раскладывались в зенитную треногу, а колеса и щит отсоединялись. Солдаты часто убирали с пулемёта бронещит, тем самым пытаясь повысить манёвренность и добиться меньшей заметности.
Пулемёты Первой мировой войны.
Пулемёт Максима. Конструкция и принцип действия.В 1873 году американский изобретатель Хайрем Стивенс Максим изобрел оружие, впоследствии существенно повлиявшее на исход многих сражений конца XIX и первой половины XX века. Это был станковый пулемет, принцип работы которого был основан на использовании отдачи при стрельбе. Его можно назвать первым автоматическим оружием в истории человечества.
За десятилетие до Максима, Ричард Гатлинг уже изобрел пулемет , но для стрельбы из него приходилось крутить рукоятку, поэтому «автоматическим» его можно было назвать весьма условно. Так что первое полностью автоматическое устройство для стрельбы было изобретено именно Хайремом Стивенсом Максимом.
Максим не специализировался исключительно на создании оружия, его интересы лежали и в других областях, поэтому между эскизами нового устройства и созданием первого рабочего образца прошло 10 лет.
В 1883 году изобретатель продемонстрировал свое детище американским военным, но оно не произвело на них должного впечатления. Генералы посчитали, что пулемет имеет слишком большую скорострельность, а это приводит к большому расходу боеприпасов.
Хайрем эмигрировал в Великобританию и предложил свое оружие там. Британские военные тоже не проявили особого восторга по отношению к пулемету, хотя он и вызвал у них интерес. Выпуск нового устройства начался благодаря банкиру Натаниэлю Ротшильду, который согласился финансировать это начинание.
Созданная Максимом оружейная компания стала выпускать и рекламировать пулеметы. Схема работы этого оружия, тщательно разработанная изобретателем, была столь совершенна, что пораженные его безотказностью англичане приняли пулемет на вооружение, и он успешно использовался в ходе Англо-Бурской войны, вызывая протесты пацифистских организаций.
В Россию изобретатель привез свой пулемет в 1887 году. Калибр его оружия был 11, 43 мм. Впоследствии пулемет переделали под калибр патрона винтовки Бердана , стоявшей тогда на вооружении русской армии (10,67 мм). Проявили интерес к пулемету и моряки. Впоследствии оружие было переделано под калибр патрона винтовки Мосина (7,62 мм).
С 1897 по 1904 год было закуплено около 300 пулеметов, и началась история этого оружия в русской армии. Вес пулемета оказался велик – 244 кг. Установленный на тяжелый колесный лафет, похожий на пушечный, и оборудованный большим бронещитом, пулемет Максим предполагалось использовать для обороны крепостей. Поэтому он был отнесен к артиллерийскому ведомству. С 1904 года Максим стал производиться на Тульском оружейном заводе.
Свою необычайную эффективность новый пулемет доказал в ходе Русско-Японской войны 1904-1905 годов. В частях его снимали с пушечного лафета, размеры которого были слишком велики, и устанавливали на треноги.
С 1910 года начинается собственно русская часть биографии этого оружия. Оружейники Тульского завода Пастухов, Судаков и Третьяков модернизировали конструкцию пулемета, а Соколов снабдил его удобным компактным лафетом. В результате оружие полегчало до 70 кг вместе с водой, заливаемой в кожух для охлаждения ствола.
Модернизированный пулемет имел следующие ТТХ:
Оружие успешно использовалось в ходе Первой мировой и Гражданской войн в России. Пулемет устанавливали на кавалерийские тачанки, что широко отображено в фильмах об этом периоде российской истории.
Модернизация пулемета производилась и в 1930 году, но была уже незначительной. В частности, увеличили отверстие для залива воды в кожух, что позволило заполнять его снегом. Ддля стрельбы на дальние дистанции добавили тяжелую пулю образца 1930 года. Калибр оружия при этом не изменился. Для более точной стрельбы пулемет стали снабжать оптическим прицелом и угломером. Кожух ствола приобрел продольное рифление, увеличившее его прочность.
Можно сказать, что пулемет Максим – самый распространенный советский пулемет Великой Отечественной войны .
Пулемет Максим стали устанавливать на самолетах, танках, бронемашинах. Впрочем, в авиации он большого распространения не получил из-за своего большого веса.
Еще в 1928 году пулемет установили на треногу и стали использовать как зенитную установку, весьма успешную против авиации того времени. В 1931 году знаменитым советским оружейником Н. Ф. Токаревым была создана зенитная установка из 4 пулеметов. Был разработан и специальный прицел. Установка эта широко использовалась на протяжении всей Великой Отечественной войны.
Знаменитый конструктор-оружейник Н. Токарев еще в 1924 году создал на базе станкового ручной пулемет, значительно снизив вес модели. Ручной пулемет Максим весил всего 12,5 кг — но и это считалось слишком много. Тем не менее, его приняли на вооружение, и только за один год Тульский оружейный завод выпустил почти 2,5 тыс. единиц этого оружия. Однако популярность его была, увы, далека от славы станкового собрата.
В 1943 году Максим был заменен новым оружием – СГ-43. Так назывался новый пулемет с воздушным охлаждением ствола, разработанный оружейником П. Горюновым. Калибр его тоже был равен 7,62 мм, но он имел уже другие ТТХ. Его характеристики были более приспособлены к ведению боя в современных условиях, хотя и он тоже имел достаточно большой вес – 27,7 кг на треноге. Выпуск Максима прекратился — но не его биография, и его использовали еще достаточно долго. Последним применением этого легендарного оружия считается 1969 год, когда советские пограничники использовали его во время конфликта с Китаем на острове Даманском.
Есть факты, что Максим применялся в 2014 году в ходе обороны ДНР. Таким образом, история этого оружия продолжается уже более 100 лет.
Сегодня почти в каждом историческом музее можно увидеть или настоящий пулемет, или макет легендарного Максима.
Интересный факт. В фамилии изобретателя, ударение ставилось на первом слоге. Но говоря об этом оружии, ударение обычно ставят на последнем слоге, как это более принято в русском языке.
Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них
Пулемет Максим сконструирован Хайрамом Стивенсом Максимом (4 февраля 1840 - 24 ноября 1916) в 1884 году.
Свою конструкцию пулемета он предложил военному ведомству США, но военное ведомство им не заинтересовалось, сочтя новое чересчур расточительным из-за большого расхода патронов, назвав пулемет Хайрама Максима всего лишь интересной, но бесперспективной механической диковиной.
Не убежденный данным отказом в бесперспективности своей конструкции, Хайрам Максим эмигрирует в Великобританию, где его оружие получает совсем иную оценку.
Максим создает компанию «Максим-Норфельд», в городе Крэйфорд, графство Кент, которая после объединения в 1897 году с английской оружейной фирмой «Виккерс» преобразуется в корпорацию «Виккерс, сыновья и Максим Лтд» (позднее - «Виккерс лимитед»).
В 1899 году Хайрам Максим получает британское гражданство, а в 1901 году рыцарское звание от Королевы Виктории.
После успешной демонстрации пулемета в Швейцарии, Италии и Австрии в 1887 г. пулемет Максима прибывает в Россию. Испытания пулемета прошли в апреле 1887 года, но вопреки многообещающим данным нового оружия большого восторга у экспертов русского военного ведомства не вызвал. Военных отпугивала сложная автоматика пулемета, и, как не парадоксально, его высокая скорострельность. Излишняя быстрота стрельбы, по мнению генерала Драгомирова, вовсе не нужна для того, чтобы «расстреливать вдогонку человека, которого достаточно подстрелить один раз».
Несмотря на мнения скептиков, был сделан первый заказ на поставку 12 пулеметов в калибре русского ружья Бердана 10,67 мм.
В мае 1889 года пулеметы доставили в Санкт-Петербург. Российский морской флот тоже заинтересовался ими и заказал два образца для проведения испытания. На экспертов морского флота новое оружие произвело, вероятно, несколько лучшее впечатление, и в течение 1897-1904 годов русский морской флот заказал и получил 291 пулемет системы Максима.
К тому времени ружье Бердана уже было снято с вооружения, и пулеметы Максима были приспособлены к калибру русской трехлинейки Мосина: 7,62 мм.
Хайраму Максиму удалось добиться удивительной живучести своего оружия. Так, во время испытаний в ноябре 1899 г. его пулемет под британский патрон калибра.303 произвел 15 тыс. выстрелов без каких-либо серьезных задержек.
К лицензионному изготовлению пулемета «Максима» в России приступили в феврале 1904 года на Тульском оружейном заводе, что позволило, во первых, существенно сократить затраты на закупку пулеметов за рубежом, а во вторых, оперативно модернизировать пулеметы с учетом практики их боевого применения русской армией.
Окончательное признание в России пулемет «Максима» получает в первых сражениях русско-японской войны, показав в бою свою чрезвычайную эффективность.
Тульские оружейники Третьяков и Пастухов, ознакомившись с производством пулеметов в Англии, проведя на Тульском оружейном заводе обширные конструкторско-технологические изыскания, существенно переработали и во многом улучшили конструкцию «Максима», а в 1908 году конструктор Соколов создал очень удачный пехотный колесный станок.
Одновременно с разработкой более маневренного станка была уменьшена масса самого пулемета, а также изменены некоторые детали в связи с введением нового патрона образца 1908 года с остроконечной пулей.
Первый «Максим», сделанный в России на заводе «Тульский арсенал», назвали моделью 1905 года. Русский инженер Захаров в 1910 году облегчил пулемет Максима. Его модель весила 20 килограммов, что на несколько килограммов легче модели 1905 года.
Модернизированный туляками пулемет был в 1910 г. принят на вооружение русской армии под официальным наименованием «7,62-мм станковый пулемет».
Станковый пулемет 1910 г. не раз подвергался улучшениям, которые существенно повысили его эксплуатационные показатели и несколько снизили производственные затраты при его изготовлении.
При последней модернизации пулемета в 1941 г. на него был установлен упрощенный прицел, в кожухе системы охлаждения была сделана широкая горловина (заимствованная у финского пулемета образца 1932 г.), позволявшая зимой заполнять кожух снегом или льдом.
В истории оружия есть образцы, ставшие культовыми. Американский кольт уравнял в правах силача и физически слабого. Пистолет-пулемёт Шпагина (ППШ) - оружие солдата Победы. Автомат Калашникова участвовал во всех военных конфликтах на планете с середины XX века. Пистолет ТТ - оружие киллеров и бандитов лихих девяностых.
Из этого ряда участник двух мировых войн и гражданской войны в России - пулемёт"Максим", изменивший тактику войны, «машина для убийств» и «адский косильщик».
Хайрем Стивенс Ма́ксим родился в 1840 году в США. Типичный изобретатель XIX века, он зарегистрировал около 300 патентов в самых разных областях. Среди них - ингалятор для лечения астмы, система электрического освещения и самолет с паровым двигателем. Пружинная мышеловка системы Максима сохранилась до наших дней почти без изменений. Максим изобретал и пресловутый велосипед - им разработана конструкция колеса со спицами.
Но главное его творение - знаменитый пулемёт системы "Максим", объект проклятий пацифистов и гуманистов. Сам изобретатель называл его «машина для убийств», а солдаты Первой мировой придумали прозвище «адский косильщик».
Оружейники долго искали возможность создания оружия, способного после нажатия на спусковой крючок производить более одного выстрела. Первым работающим образцом такого оружия стал пулемет Гатлинга. Многоствольный монстр производил фантастические по тем временам 200 выстрелов в минуту. Из-за большого количества выпускаемых пуль изобретение Гатлинга стали называть картечницей. Но назвать его автоматическим оружием в полном смысле нельзя. Перемещение стволов и перезарядка патронов происходили за счет вращения рукоятки, напоминающей привод для ручной мясорубки.
Необходимость вращать ручку сильно влияла на точность стрельбы, громоздкость многоствольного оружия на тяжелом лафете ухудшала подвижность и скрытность. Несъёмный магазин, который приходилось периодически заполнять, снижал реальную скорострельность при боевом применении.
В современных авиационных и корабельных огневых системах используется до 12 стволов, но в то время одноствольный пулемет "Максим", устройство которого было основано на новом принципе, стал прорывом в автоматизации огнестрельного оружия.
Долгое время Максим занимался устройствами, использующими силу давления пара или газа. Именно энергию отката ствола под действием пороховых газов, образующихся при выстреле, изобретатель решил использовать для своего пулемёта.
При выстреле пуля выталкивалась вперед, ствол и затвор с отстрелянной гильзой, действуя как поршень, двигались назад. Пройдя 26 мм, ствол возвращался пружиной в исходное положение, а затвор, отсоединившись, проходил еще 95 мм. Использованная гильза попадала в выводную трубку, затвор, достигнув крайнего заднего положения, пружиной тянулся вперед. Двигаясь, затвор подхватывал следующий патрон и загонял его в патронник. Происходил подрыв порохового заряда в гильзе и процесс повторялся.
Время между выстрелами составляло одну десятую долю секунды, за минуту выпускались 600 пуль.
Основная деятельность Максима как оружейника проходила в Англии, куда он перебрался в 1881 году. В США пулемет Максима не вызвал интереса у военных. При отсутствии существенных военных конфликтов как мест применения пулемета его скорострельность признавалась излишней, а само оружие - слишком сложным и дорогим.
2 года дорабатывал свой пулемет Максим. Чертежи были готовы в 1883 году, и изобретатель развил активную деятельность по производству и продаже нового оружия. Оказавшись талантливым маркетологом, Максим сумел заинтересовать все ведущие государства Европы, многие страны Азии и Южной Америки. Чего стоит указанная им скорострельность в виде «числа Антихриста» - 666! Слава "дьявольского оружия" пошла по всем армиям мира. Заинтересовался новинкой и русский царь. В 1888 году он лично опробовал оружие, несколько образцов были закуплены.
В 1910 году на оружейном заводе в Туле стали производить модернизированный пулемет "Максим". Чертежи и лицензия были закуплены у компании сэра Максима. Станок с колесами был спроектирован русским военным инженером Соколовым, пулемет принял канонический облик, знакомый всем по картинам, фотографиям и фильмам, посвященным истории России и СССР.
Первые образцы пулемета имели детали из дорогих цветных металлов, требовали больших трудозатрат и высокой квалификации рабочих-оружейников. Поэтому один пулемет "Максим", устройство которого было очень сложным для производства, стоил как небольшой паровоз. Впоследствии латунь и бронза были заменены сталью, тульские оружейники нашли способы избежать индивидуальной подгонки каждой детали, но пулемет всегда был достаточно дорогим изделием.
Даже после многочисленных модернизаций пулемёт не смог избежать существенных недостатков. Система водяного охлаждения ствола в виде характерного кожуха позволяла без видимых последствий для оружия вести автоматический огонь длинными очередями. Но необходимость иметь постоянный запас воды затрудняла боевое использование оружия. Часто кожух повреждался даже пулями, тем более осколками мин и гранат.
Броневой щиток вместе с наполненным водой кожухом и массивным станком определял большой вес "Максима", доходивший до 70 кг. В походном строю пулемет несли в разобранном виде три бойца, а коробки с лентами раздавались по роте. Высокое расположение щитка затрудняло маскировку, что заставляло часто менять позицию, поэтому пулеметчики часто снимали защиту.
Патронная лента изготавливалась или из ткани, или из металла. Тканевая лента загрязняла пулемет и быстро приходила в негодность.
Но высокая боевая эффективность пулемета оправдывала широкое распространение изобретения Максима.
С первых примеров применения станковый пулемет "Максим" оказал большое влияние на тактику ведения боя. Боевые действия англичан при подавлении восстаний в африканских колониях, русско-японская война показали бесполезность массированных атак пехоты против пулеметного огня.
Военные армий разных стран, имевшие в прошлом мундиры ярких цветов, переоделись в скромное хаки, менее заметное в пулеметном прицеле. Изобретение Максима заставило армии зарыться в землю, во многом предопределив появление понятия «окопная война».
Он заставил спешиться конные армейские части, положил конец кавалерии как основному виду войск. При атаке лавой пулемёты выкашивали людей и лошадей почти полностью.
Хотя именно использование рессорных повозок с установленными на них пулеметами породило новый вид подвижного огневого средства. Легендарная тачанка стала символом Первой конной армии Буденного и частей под командованием батьки Махно.
Пулемет образца 1910/1930 года встретил в составе Красной Армии Великую Отечественную войну. Попытки заменить его подобным оружием системы Дегтярева не удались, и пулемет "Максим", характеристики которого морально устарели в начале 40-х, снова стали производить в больших количествах. Окончательно прекратили изготовление новых пулеметов системы "Максим" в 1945 году.
В разных странах Европы были спроектированы и производились несколько разновидностей станковых пулемётов системы "Максим": английский «Виккерс», немецкие MG-08 и MG-11 и др. Часть из них использовалась как ручные, были и крупнокалиберные варианты, они ставились на корабли и самолеты.
Пулемет "Максим" стал поистине культовым оружием. Будучи английским, он стал неотделим от истории русской и советской армии периода двух мировых войн, состоял на вооружении всех противоборствующих сторон в гражданской войне.
"Максим" стал героем стихов и песен, его изображают на картинах художников-баталистов, его снимали в фильмах в прошлом и снимают сейчас. Он активный участник батальных реконструкций, проводимых клубами любителей военной истории.
Коллекционерам доступен его малогабаритный макет. Пулемет "Максим" с двумя патронными коробками, деактивированный специальным образом, можно купить за сумму, равную примерно 100 тысячам рублей.
Изобретатель первого скорострельного оружия Ричард Гатлинг, по профессии врач, наивно думал, что, ужаснувшись от последствий применения первых пулеметов, человечество откажется от войн. О сэре Хайреме Ма́ксиме известно, что он потерял душевный покой, изучая отчеты с полей Первой мировой. Именно его изобретение первым получило название оружия массового уничтожения.
Англичанин по рождению, пулемет "Максим" получил в России собственное имя и, прослужив в армии верой и правдой пятьдесят лет, стал легендой.
Хайрем Стивенс Максим ( - ) создал первый образец автоматического оружия - пулемёт Максим. Он решил использовать энергию отдачи оружия, которая до этого никак не использовалась. Но испытания и практическое применение этого оружия были прекращены на 10 лет , так как Максим был не только оружейником и помимо оружия интересовался другими изобретениями. В его диапазон интересов входила различная техника, электричество и так далее, а пулемёт был лишь одним из многих его изобретений. В начале 1880-х годов Максим, наконец, взялся за свой пулемёт, но по внешнему виду его оружие уже сильно отличалось от образца 1873 года. Возможно, эти десять лет ушли на обдумывание, расчёты и усовершенствование конструкции в чертежах. После этого Хайрем Максим дал предложение правительству США о принятии его пулемёта на вооружение. Но изобретение никого в США не заинтересовало, и тогда Максим эмигрировал в Великобританию , где его разработка первоначально также не вызвала особого интереса со стороны военных. Однако им всерьез заинтересовался присутствовавший на испытаниях нового оружия британский банкир Натаниэль Ротшильд , согласившийся финансировать разработку и производство пулемёта.Пулемёт «Максим» был предназначен для поддержки пехоты огнём, а также для подавления огня противника и расчистки пути пехотинцам при наступлении, или для прикрытия при отступлении. В обороне пулемёт «Максим» был предназначен для борьбы с огневыми точками противника, для обстреливания открытых подступов. В конце XIX - начале XX века европейские пацифисты часто предъявляли требования ввести полный запрет на использование пулемёта в военных конфликтах, как негуманного оружия. Спровоцированы эти требования были тем, что Великобритания первой среди колониальных империй выявила преимущества пулемёта и активно стала применять его в столкновениях с плохо вооруженными туземными повстанцами.
К концу 1930-х годов конструкция «Максима» была морально устаревшей . Тело пулемёта (без станка, воды в кожухе и патронов) имело массу около 20 кг. Масса станка Соколова - 40 кг, плюс 5 кг воды. Поскольку использовать пулемёт без станка и воды было невозможно, то рабочая масса всей системы (без патронов) составляла около 65 кг. Перемещать такой вес по полю боя под огнём было непросто. Высокий профиль затруднял маскировку; повреждение тонкостенного кожуха в бою пулей или осколком практически выводило пулемёт из строя. Сложно было применять «Максим» в горах, где бойцам приходилось использовать самодельные треноги вместо штатных станков. Значительные трудности в летнее время вызывало снабжение пулемёта водой. Кроме того, система Максима была весьма сложна в обслуживании. Много хлопот доставляла матерчатая лента - её трудно было снаряжать, она изнашивалась, рвалась, впитывала воду. Для сравнения, единый пулемёт вермахта MG-34 имел массу 10,5 кг без патронов, питался металлической лентой и не требовал воды для охлаждения (при этом несколько уступая «Максиму» по огневой мощи, будучи по этому показателю ближе к ручному пулемёту Дегтярёва , хотя и с одним важным нюансом, - MG34 имел быстросменный ствол, позволявший при наличии запасных стволов вести из него более интенсивную стрельбу очередями). Стрельба из MG-34 могла вестись без станка, что способствовало скрытности позиции пулемётчика.
С другой стороны, отмечались и положительные свойства «Максима»: благодаря безударной работе автоматики он был очень устойчив при стрельбе со штатного станка, давал кучность даже лучше, чем более поздние разработки, и позволял очень точно управлять огнём. При условии грамотного обслуживания пулемёт мог служить вдвое дольше установленного ресурса, который и так был больше, чем у новых, более лёгких пулемётов.
Ещё до войны была разработана и запущена в производство существенно более совершенная и современная конструкция станкового пулемёта - ДС конструкции В. Дегтярёва. Однако из-за проблем с надёжностью и существенно большей требовательности к обслуживанию его производство вскоре было свёрнуто, а большинство имевшихся в войсках экземпляров - потеряны на начальном этапе боевых действий (во многом схожая судьба постигла и другой образец вооружения РККА - самозарядную винтовку Токарева , которую не успели довести до должного уровня надёжности до начала войны, а впоследствии производство было вынужденно свёрнуто в пользу устаревшей, но хорошо отработанной и привычной бойцам «трёхлинейки»).
Тем не менее, настоятельная необходимость замены «Максима» более современным оружием не исчезла, поэтому в 1943 году на вооружение был принят станковый пулемёт системы Петра Горюнова СГ-43 с воздушной системой охлаждения ствола. СГ-43 превосходил «Максим» по многим параметрам. Поступать в войска он начал во второй половине 1943 года. Между тем, «Максим» продолжал выпускаться вплоть до конца войны на Тульском и Ижевском заводах , и до завершения производства он оставался основным станковым пулемётом РККА.
Последний факт применения пулемёта Советской армией произошёл в 1969 году во время пограничного конфликта на Даманском острове .
Однако, этот пулемёт активно применялся и применяется во многих горячих точках и поныне: в частности, его используют обе противостоящие стороны в ходе войны на Донбассе, в основном в качестве стационарных огневых точек.
На основе конструкции Хайрема Максима в разных странах было создано множество вариантов пулемёта.
7,62-мм пулемёт «Максим» образца 1910 года - русский вариант британского пулемёта «Максим», прошедший модернизацию на Тульском оружейном заводе под руководством мастеров И. А. Пастухова, И. А. Судакова и П. П. Третьякова . Был уменьшен вес тела пулемёта и изменены некоторые детали: принятие на вооружение патрона с остроконечной пулей образца 1908 года вызвало необходимость изменить в пулемёте «Максим» прицельные приспособления, переделать приёмник, чтобы он подходил под новый патрон, а также расширить отверстие втулки надульника, во избежание слишком большой тряски пулемёта при стрельбе. Английский колёсный лафет был заменён на облегченный колёсный станок А. А. Соколова, броневой щит английского образца - на бронещит уменьшенных размеров. Кроме того, А. Соколов спроектировал патронные коробки, двуколку для перевозки патронов, герметичные цилиндры для ящиков с патронами.
Пулемёт Максима обр. 1910 года со станком весил 62,66 кг (а вместе с жидкостью, заливаемой в кожух для охлаждения ствола - около 70 кг).
Пулемёты Максима обр. 1910 года применялись в ходе Первой мировой войны и гражданской войны , их использовали в качестве станковых пулемётов, устанавливали на бронеавтомобили, бронепоезда и «тачанки ».
В ходе боевого применения пулемёта «Максим» стало ясно, что в большинстве случаев огонь ведётся на дистанции от 800 до 1000 м
, а на такой дальности нет заметного отличия в траектории легкой пули образца 1908 года и тяжёлой пули образца 1930 года.
В 1930 году пулемёт был снова модернизирован, в конструкцию были внесены следующие изменения:
Модернизированный пулемёт получил название «7,62 станковый пулемёт системы Максима образца 1910/30 года»
Whatever happens, we have got
The Maxim gun, and they have not.Подстрочный перевод:
Что бы ни случилось, у нас есть
«максим», а у них нет.
Пулемёты «максим» встречаются во многих фильмах о событиях Первой мировой войны, гражданской войны и Великой Отечественной войны («Чапаев », «Офицеры » и др.). Пулемёт часто появляется в фильмах например «Дежа вю » (1989), в том числе ставших культовыми, например в фильме «Брат-2 ».
Правильное ударение в названии пулемёта легко запомнить по строкам поэта Алексея Суркова «Бился „ма́ксим“ в порыве суровой прилежности» . Однако привычное русскому уху ударение на втором слоге распространено гораздо шире. Например, в известной песне С. Каца на слова В. Дыховичного «Два Максима» :
На границе шумели берёзки.
Где теперь пришлось нам воевать,
Там служили - дружили два тёзки
И обоих Максимами звать.
Был один пулемётчик толковый,
Познакомьтесь с Максимом моим,
А другой пулемёт был станковый
По прозванию тоже Максим.
И без кожуха
Из сталинградских квартир
Бил «максим»,
И Родимцев ощупывал лёд.
И тогда еле слышно сказал командир:
- Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперёд!
Правильное ударение также в стихотворении Е. М. Винокурова «Балы! От шпор до штукатурки…» , которое заканчивается четверостишьем:
А ведь от вольтерьянских максим
Совсем не долог путь к тому,
Чтоб пулемёт системы «максим»
С тачанки полоснул во тьму.
У группы «Агата Кристи » есть песня «Пулемёт Максим».
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d"Ideville. «Une ville occupee par l"ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu"on m"amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c"est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.
Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.
Пчеловод открывает верхнюю колодезню и осматривает голову улья. Вместо сплошных рядов пчел, облепивших все промежутки сотов и греющих детву, он видит искусную, сложную работу сотов, но уже не в том виде девственности, в котором она бывала прежде. Все запущено и загажено. Грабительницы – черные пчелы – шныряют быстро и украдисто по работам; свои пчелы, ссохшиеся, короткие, вялые, как будто старые, медленно бродят, никому не мешая, ничего не желая и потеряв сознание жизни. Трутни, шершни, шмели, бабочки бестолково стучатся на лету о стенки улья. Кое где между вощинами с мертвыми детьми и медом изредка слышится с разных сторон сердитое брюзжание; где нибудь две пчелы, по старой привычке и памяти очищая гнездо улья, старательно, сверх сил, тащат прочь мертвую пчелу или шмеля, сами не зная, для чего они это делают. В другом углу другие две старые пчелы лениво дерутся, или чистятся, или кормят одна другую, сами не зная, враждебно или дружелюбно они это делают. В третьем месте толпа пчел, давя друг друга, нападает на какую нибудь жертву и бьет и душит ее. И ослабевшая или убитая пчела медленно, легко, как пух, спадает сверху в кучу трупов. Пчеловод разворачивает две средние вощины, чтобы видеть гнездо. Вместо прежних сплошных черных кругов спинка с спинкой сидящих тысяч пчел и блюдущих высшие тайны родного дела, он видит сотни унылых, полуживых и заснувших остовов пчел. Они почти все умерли, сами не зная этого, сидя на святыне, которую они блюли и которой уже нет больше. От них пахнет гнилью и смертью. Только некоторые из них шевелятся, поднимаются, вяло летят и садятся на руку врагу, не в силах умереть, жаля его, – остальные, мертвые, как рыбья чешуя, легко сыплются вниз. Пчеловод закрывает колодезню, отмечает мелом колодку и, выбрав время, выламывает и выжигает ее.
Так пуста была Москва, когда Наполеон, усталый, беспокойный и нахмуренный, ходил взад и вперед у Камерколлежского вала, ожидая того хотя внешнего, но необходимого, по его понятиям, соблюдения приличий, – депутации.
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
